Был обычай у предков наших на восток на заре креститься.
И в беде от сохи и пашни их манила пером Жар-птица.
С голодухи - потуже пояс, натянув армячишко рваный,
Уходили на дальний поиск от господ на восток Иваны.
За мечтой, хмельнее браги кровь бродягам вздувала вены,
Уводя за Урал ватаги - на Амур, Колыму и Лену.

Тропы в топях костьми устлали, пОтом волоки оросили
Открыватели дальних далей, ходоки на восток России.
А проведав, хранили строго тайну тех, кто цингой заморен,
Кто рубил по пути остроги... А Жар-птица жила за морем
В бирюзовой прозрачной бухте, той, что в споре однажды выдал
Им, отважным, могучий Кутха, узкоглазый Камчатский идол.

Из-за леса сверкнет зарницей, ярким днем полыхнет по странам,
А по ночам запирает птицу жадный Кутха в шатер вулкана...
И от взгляда пришельцев пряча, в бубен лупит шаман горбатый...
День и ночь сторожат Авачу в океане три камня-брата...

Но однажды привел ватагу на погибель шаману-Кутхе
Русский штурман Иван Елагин срубы ставить в подкове бухты.
И нашли корабли фарватер меж камней в голубой лазури,
А шаман провалился в кратер и столетия трубку курит...
Не поверил бы я в поверье, в каждом домысле есть граница,
Да, видать, обронила перья в бухте той и моя Жар-птица...

В чудо-городе, у причала... Ярче, чище не знал красы я.
И отсюда берет начало в безграничность моя Россия...

А еще, если взять на веру, все, о чем говорят в народе,
Полюбила Жар-птица север. Днем и ночью по тундре бродит...