По-осеннему деревья налегке,
Керосиновые пятна на реке,
Фиолетовые пятна на воде,
Ты сказала мне тихонько:"Быть беде".
Я позабыл твое лицо,
Я пьян был к полдню,
Я подарил твое кольцо,-
Кому, не помню...
Я подымал тебя на смех,
И врал про что-то,
И сам смеялся больше всех,
И пил без счета,
Из шутовства, из хвастовства
В то - балаганье,
Я предал все твои слова
На поруганье,
Качалась пьяная мотня
Вокруг прибойно,
И ты спросила у меня:
"Тебе не больно?"
Не поймешь - не то январь, не то апрель,
Не поймешь - не то метель, не то капель.
На реке не ледостав, не ледоход.
Старый год, а ты сказала - Новый год.
Их век выносит на гора,
И - марш по свету,
Одно отличье - номера,
Другого нету!
О, этот серый частокол -
Двадцатый опус,
Где каждый день, как протокол,
А ночь, как обыск,

Где все зазря, где все не то,
И все не прочно,
Который час, и то никто
Не знает точно.

Лишь неизменен календарь
В приметах века -
Ночная улица. Фонарь.
Канал. Аптека...

В этот вечер, не сумевший стать зимой,
Мы дороги не нашли к себе домой,
А спросил тебя: "А может, все не зря?"
Ты ответила - старинным быть нельзя.