Раз привиделось: ковыли,
Пламя воющего костра.
Папироску отец смолит,
Будто бы и не умирал.

С тьмою сытой один на один.
Звёзды хищно раскрыли рты.
И сказал отец: "Что ж ты, сын,
Я так верил в тебя, а ты..."

Надвигалась ночная синь.
Что-то силился я сказать.
Как, не помню, хватило сил
Не отвести глаза.

Чёрный ветер гнул на корню
Деревца, становясь черней.
Тихо дед подошёл к огню,
Улыбнулся - отцу, не мне.

Был могуч дед. В огонь, в войну
Ему гибельный выпал путь.
И услышал я: "Ты, чо ль, внук?
Ну-косъ, вскинь-ка валун на грудь.
Не мово, парень, корня, чо ль?
Эко сробилосъ, эко фрукт!
По плечам не моё, тощой!
Эко сробилосъ, эко! Тьфу!"

Караван долгих туч повис.
Плавал ворон - степной патруль.
И рождал ветер чёрный свист
В ранах деда сквозных от пуль.