Алексею Дидурову

Иду, убежав от попоек,
С посыпанным на голове
Пеплом сгоревших помоек,
И взорванных «БМВ».

В Москве, что ни год – то осень,
И, видимо, в этой связи
Над ухом жужжат не осы,
А пули свистят из «узи».

Ах, как я люблю этот город,
Как я от него торчу!
И, если он даст мне фору,
То я соглашусь на ничью.

Здесь что ни чердак – то киллер,
Здесь что ни подвал – то бомж,
И пляшет на мушке дилер,
И бомж настигает вошь.

А в анусах коммуналок,
Где делятся солью враги,
Ждут боевого сигнала
Заточенные утюги.

Ах, как я люблю этот город,
Как я от него торчу!
И, если он даст мне фору,
То я соглашусь на ничью.

Московское дно все выше,
Как жижа асфальт дрожит,
Без денег здесь можно выжить,
Но хочется ведь и пожить.

И бедный, как честный хиппи,
Я прячу от ветра в горстях
Сигарный окурок и «Зиппо»,
Украденные в гостях.

Ах, как я люблю этот город,
Как я от него торчу!
И, если он даст мне фору,
То я соглашусь на ничью.

Бежит очумелый житель
И стаи голодных собак
Туда, где не рынок – так митинг,
И, если не церковь – то банк.

А в небе, обняв тальянку,
Раскачиваясь в седле,
Тонко поет мой ангел,
Ангел на белом козле.

Ах, как я люблю этот город,
Как я от него торчу!
И, если он даст мне фору,
То я соглашусь на ничью.