Из Ленинграда греки все в Анапе.
Пасут овец и грецкие орехи
растят. Ну, в общем, чувствуют себя.
 
Очередная лопнула луна.
По берегу бродя, я намечтала
гостиницу «Гусиное перо»,
чтоб принимать в ней Блока с Достоевским,
Хемингуэя, Чехова, Превера
и Лермонтова, если повезет.
 
Так вот, о греках. Кладбище у них
уютное, как будто ты приходишь
к себе домой и зажигаешь свет
привычно, справа. Ставишь кофе в турке
и из-под марли вынимаешь сыр.
И, сидя у окна в плетеном кресле,
глядишь на понт Эвксинский и кресты.
 
Неспешно тени движутся к воде.
Закатываясь, солнце обнимает
колхидских кипарисов островки,
и местный бог с вином и разговором
к тебе заходит в гости, как сосед.
И ты вдыхаешь греческую речь
соленую и хвойную, и горько,
что завтра поезд и — что в Ленинграде
ни бога нет, ни кладбища, увы.