Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь -
 с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
 Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь -
 я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями.
 Я купил себе ночь недорого - за полцены,
 за удачную рифму, за добрых два слова с полтиною.
 И теперь, когда всюду дымящийся уголь весны,
 я спасаюсь ночами крещенской серебряной гривною...
 Ах апрель, мой апрель - лягушечья злая вода,
 мне бы сбросить цыплячью кожу твою до зари,
 когда ночью взойдет семипалая в небе звезда,
 когда слепнут в снегу электрические фонари,
 когда сердцу нужна не трезвонящая капель,
 ведь оно, как Помпеи, засыпано черной золой
 и летящая бабочка из января в апрель
 проткнута сосульчатой адмиралтейской иглой…
 Ах апрель, мой апрель - седьмая кисельная кровь.
 Ах январь, мой январь - бревенчатое волшебство...
 Юный Лель, говорят, что ты все еще веришь в любовь.
 Юный Лель, а я вот не верю уже в рождество.
 Говорят, говорят... Юный Лель, это только слова -
 все слова, все не больше, чем слово, не больше, чем сон.
 Юный Лель, посмотри, покатилась моя голова.
 Это значит, в апреле я снова, как раньше, влюблен.
 Я купил эту ночь для себя... Да нет - для нее.
 Не пророк я, но мне иногда удаются пророчества.
 Она - слабость моя, она - просто бессилье мое...
 Но бессилье уйдет и останется лишь одиночество. 

 …Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь -
 с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
 Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь -
 я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями.