Стараясь откреститься от себя,
Стремлюсь всем сестрам выдать по серьгам.
Шаль теребя, с тобой, как без тебя
Участвую в дележке пирога.

Сюжетен мой очередной роман.
Там курят, пьют, все валится из рук.
И комнаты похожи на карман
Дешевых и дырявых старых брюк.

И как в карманах, в комнатах ищу
Поношенные, прежние слова,
И их так неуверенно молчу,
Картавя, и едва деля на два.

Ты отстучала соло на столе,
Я разложу его на голоса.
А нам до одиночества сто лет,
Но мы растянем их на полчаса.

На краешке земли окончить день.
И все, как есть, переиграть в шесть рук.
Ждать наведенья тени на плетень.
И руки заложить в карманы брюк.

Я буду проповедовать метель!
В ночь белых мух легко сойти с ума!
Ворваться в переполненный мотель,
Где практикует дзен сама зима.

Где все играют соло на столе
Я  разложу его на голоса.
И где ты станешь путаться в словах,
Когда я удалюсь на полчаса.

Ты отстучала соло на столе.
Я разложу его на голоса.
А нам до одиночества сто лет,
Но мы растянем их на полчаса.

зима, 2001