Молчание (Хмурый дядя)

Попала в битве жизни напряженной 
Мне под ребро казенная печать. 
Мол, мир я вижу крайне искаженный, 
И потому - пора мне помолчать. 
Оставил хмурым дядям я гитару, 
Дабы иную жизнь с нуля начать, 
А сам пришел домой седой и старый, 
И, ну смекать, с чего начать молчать. 

Я переворошил охапки мыслей, 
Я перетасовал колоду слов, 
Я молча постигал основу смысла 
И вдруг постиг бессмыслицу основ. 
Я бережно высиживал молчание 
Дроздом на страусиновом яйце. 
Молчание в компании с отчаяньем 
Топтало кожу на моем лице. 

С распутницами музами недаром 
Осваивал я ночное ремесло. 
Все то, о чем молчал я без гитары, 
Попутными ветрами разнесло. 
Представьте необычную картину: 
Чтоб возле ГУМа то-то хохотал - 
Так это мой стишок стоячий Минин 
Сидячему Пожарскому читал. 

Ой, Минин, не смотри, что ты с Пожарским, 
Не смейся где попало - заметут. 
К тому же он кровей каких-то царских, 
А вот и хмурый дядя тут как тут. 
Он подошел с лицом таким несчастным, 
Заметно было по его глазам, 
Что он молчал о чем-то тоже часто, 
А вот о чем, он так и не сказал. 

Оставь, кричит, хоть статую в покое, 
Не трогай героических седин. 
Твой Минин - он и так все время стоя, 
Пожарский - он и так всю жизнь сидит. 
Живешь ты непочтенно и растленно, 
Не член союза ты, а так остришь. 
А вот стихи, написанные членом, 
Печатал бы и Лондон, и Париж. 

Париж бы, это точно, их печатал. 
Но до Парижа, дядя, далеко. 
К тому же я пишу свои стишата 
Обыкновенной правою рукой. 
Теперь я снова замолчу на время. 
Раз просят, почему б не помолчать. 
Ой, дядя, как бы Нобелевской премии 
С тобой нам не пришлось бы получать.