В саду, где рой кузнечиков молился на закат,
Одну сонату вечную тревожил музыкант.
Он долго спорил с давешним, слова перебирал,
Постукивал по клавишам, наигрывал, играл.

Слетались звуки вещие к нему на торжество,
И приходила женщина из памяти его,
И уносил кататься их её звенящий смех,
В блаженный девятнадцатый, потусторонний век.

Кнуты по крупам щёлкали, кричали лихачи,
Глаза её за щёлками смеялися в ночи.
Спала притихшим зябликом в чужом дому она,
Надкушенное яблоко белело, как луна.

Пёс лаял из-за дерева, уныл и языкат,
И с неизвестным демоном прощался музыкант,
Он ноты прятал бережно и счастье жгло его,
Как в юности безденежной, Бог знает отчего.