Он весь как отсвет дальний неяркий, чуть печальный. 
Враги его ругают, а он творит добро. 
Кричат (чуть ли не матом) : "тиран и узурпатор", 
А он всего лишь бедный непонятый Пьеро... 
Вокруг него кретины и злые Арлекины 
Хохочут, паутину незримую плетя. 
Вокруг него дебилы, а он ужасно милый... 
Он, как дитя, доверчив наивен, как дитя. 
Его подзасосала российская трясина, 
И жизнь его не сахар и не мёд. 
Но все ж он император и каждый губернатор 
При встрече сразу... навытяжку встает. 
Под портретом его вечерами начальники, 
Поумерив дневную ненужную прыть, 
Пьют и шепчут портрету: 
"Послушайте, маленький, 
Можно нам Вас тихонько любить..." 
И все его боятся ну дак он держит всех... за яйца... 
Но даже вас сажая, он заботится о вас... 
Он славный, добрый, дивный 
Его гнетет противный, 
Ужасно когнитивный, тяжелый диссонанс. 
В муаровом жилете и бархатном берете 
Ему прийти бы в Думу, в малиновом жабо, 
И почитать им Блока... 
А может, и не Блока, 
А может, спеть куплеты про Китти и Бобо... 
Не дай бог, победят горлопаны-охальники, 
И пойдет он один злую долю влачить, 
Я ему напишу, что 
"Послушайте, маленький, 
Можно мне Вас тихонько любить..." 
Пока же он во власти и дарит людям счастье... 
А мог бы и дубиной по головам пройтись. 
И кстати, вы могли бы сказать ему спасибо 
За то, что здесь, пока еще, свободно собрались.. 
И кстати, вы могли бы сказать ему спасибо 
За то, что здесь, пока еще, свободно собрались