Для чего ты дрался, барин?
Для чего стрелял, курчавый?
Посмотри, как снег распарен
Под твоею кровью ржавой…

Он томится белой пробкой
В жаркой дырке пистолета,
И дымится талой тропкой
Из-под черного жилета.

И скользят мои полозья,
И, серьезный и тверёзый,
Барин ждет, склонясь к березе,
Санок ждет под той березой…

Барин, ляг на мех соболий –
Даром врут, что африкан ты, -
В русском поле, в русской боли
Русские же секунданты…

Господи, да что же это!
Нешто, раненому в пузо,
Уходить тебе со света
Через подлого француза?..

Мы возьмем тебя под мышки,
Мы уложим, мы покроем,
Мы споем, как пел ты в книжке:
«Мчатся бесы рой за роем…»

Бей, копыта по настилу,
Мчись, обида, через Мойку –
И накидывайся с тылу
На беспомощную тройку!

А пока – за чаркой бойкой,
Подперев дворец хрустальный,
В тесной будке с судомойкой
Забавляется квартальный,

И не чуют – эх, мещане! –
Что драчун на Коломяге
Пишет кровью завещанье
По сугробистой бумаге!

1927