В провинции гнутся ветви, на ветви садятся птицы, 
Приезжие курят трубки, и наше окно коптится, 
И смоквы алеют в чашке, фарфоровой белой чашке, 
Приезжие пьют и курят и в наши играют шашки, 
Вздыхают и красят мелом большие сухие доски, 
А старые стены дома давно в голубой известке. 
В их садике есть шиповник и зеркало есть в прихожей, 
Сиреневые гардины, они появились позже; 

А розы прекрасны были и были опасно свежи, 
И мы собирались ехать, и мы собирали вещи, 
И красили красной кистью дубовые доски дома, 
И алая тряпка шторы, шуршавшая монотонно, 
Внимала круженью пыли, словам о попутном ветре, 
О том, что трюмо разбили, что в городе нашем ветви 
Шиповника слишком свежи, а вечером слишком влажно, 
О том, что теперь не нужно, о том, что теперь не важно. 

1991