Этот год будет, видимо, долгий самый.
Осыпается краска с оконной рамы,
И видны стали вены сухой березы.
Шепчет северный ветер: «Идут морозы…»

Из окна степь да степь, где по бездорожью
Пастухи тварь рогатую гонят Божью
По кровавому морю раскисшей глины,
На волнах где барашки – овечьи спины.

Солнце серо, вот-вот и зайдет за тучи,
Разве сможет развеять их серый лучик?
Этот год будет видимо самый долгий.
Вот и тучи и капли их как иголки.

За порог нет желания выйти дальше.
Дверь скрипит, словно старческий чей-то кашель.
За порогом гуляет уже простуда.
И под руку разлука-тоска Иуда.

Километры в клубок, а минуты в бухту
И словосочетания буква к букве.
Этот год будет длиться безумно долго.
И першить начинает больное горло.

Целый год вдалеке от ее изгиба.
Так смеется она лишь. Смех слышен. Либо
Это скачет по крыше осенний дождик,
Правя тройку свою за сырые вожжи.