Б.Сарнову

С последней каланчи, в Сокольниках стоящей,  
никто не смотрит вдаль на горизонт горящий,  
никто не смотрит вдаль, все опускают взор.  
На пенсии давно усатый брандмайор. 

Я плачу не о том, что прошлое исчезло:  
ведь плакать о былом смешно и бесполезно.  
Я плачу не о том, что кануло во мгле,  
как будто нет услад и ныне на земле. 

Я плачу о другом -- оно покуда с нами,  
оно у нас в душе, оно перед глазами,  
еще горяч и свеж его прекрасный след --  
его не скроет ночь и не проявит свет. 

О чем бы там перо, красуясь, ни скрипело --  
душа полна утрат, она не отскорбела.  
И как бы ни лились счастливые слова --  
душа полна потерь, хоть, кажется, жива. 

Ведь вот еще вчера, крылаты и бывалы,  
сидели мы рядком, и красные бокалы  
у каждого из нас -- в изогнутой руке...  
Как будто бы пожар -- в прекрасном далеке. 

И на пиру на том, на празднестве тягучем  
я, видно, был один, как рекрут, не обучен,  
как будто бы не мы метались в том огне,  
как будто тот огонь был неизвестен мне.

1988