На мне костюмчик серый-серый, 
совсем как серая шинель.  
И выхожу я на эстраду  
и тихим голосом пою.

А люди в зале плачут-плачут —  
не потому, что я велик,  
и не меня они жалеют,  
а им себя, наверно, жаль.

Жалейте, милые, жалейте,  
пока жалеется еще,  
пока в руке моей гитара,  
а не тяжелый автомат.

Жалейте, будто бы в дорогу  
вы провожаете меня...  
На мне костюмчик серый-серый.  
Он весь — как серая шинель.

1959