| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Песня уходит в небо... 22 января во Владивостоке в Храме Успения Божией Матери состоялось прощание с Сергеем Булгаковым – одним из самых необычных и глубоких российских бардов, создателем фестиваля «Приморские струны», умершим от тяжелой болезни в возрасте 58 лет 15 января 2015 года в городе Владивостоке. Имя этого поэта с гитарой известно далеко за пределами Приморья. Он не писал о кедах и походных кострах, он пел о Жизни и Смерти, о поиске Бога и дороге к самому себе. Найти Сергею Булгакову предшественника среди собратьев-бардов довольно затруднительно. Истоки его вдохновения можно скорее отыскать в поэзии русского философа Владимира Соловьева, русской народной песне, духовных кантах, суфийских притчах. Конечно, у Сергея были и веселые, и сатирические песни, и стилизации, но ядро его творчества было накалено духовным поиском: «Зачем, скажи, мне эта мука - иметь слова и все ж молчать, и видеть вечную разлуку, не зная, кто придет встречать». Обладая глубоким внутренним зрением, он многое видел и чувствовал, пытаясь донести свои прозрения до слушателей: «Я принесу с собой дыханье безбрежной пропасти небес, я расскажу вам про рассвет, что видел за десять горизонтов». Доброта и свет, которые жили в его песнях, не сладко-сентиментальны, а суровы, неотделимы от страдания жизни. «Послушай, старина, а не пора ли восстанавливать ковчег? И чья же тут вина, в том, что совсем сошел с ума двадцатый век». Но неизменно сквозь борения и метания человеческой души, звучала в нем пойманная некогда его «внутренним приемником» и резонировавшая как в гитарной деке мелодия небесной гармонии... |