А в сумерках вдруг налетели
белесые тьмы мотыльков,
вдруг вспыхнули и заблестели
все твари с окрестных лугов,
и шарил прожектор без цели,
выхватывая из метели
подобья речных берегов.

Ну вьюга! Куда мы попали,
в какие заплыли снега?
У поручней молча стояли
на палубе мы, и шуга
и слева мерцала, и справа,
и с хрустом, как в ночь ледостава,
опору искала нога.

Ночные созданья, ну что им,
казалось бы, наши огни,
так нет же, колотятся роем,
кишат на свету и в тени,
и странная мысль между прочим:
уж если на мель не наскочим,
от моли, Господь, сохрани.

Пора привыкать к пораженьям,
глаза к темноте приучать,
пора бы уж внутренним зреньем
и берег слепой различать,
и слышать скорей по привычке,
как гаснут небесные спички,
и слушать свое, и молчать...